|
|
| ::
|
Много списков было собрано из Москвы и других мест, но, по неимению хорошо приготовленных к этому делу людей, издание тогда не состоялось.
(47) См. Старчевского "Литература русской истории до Карамзина", стр. 218. В биографии Чеботарева, в "Словаре проф. Моск. унив.", г. Соловьев говорит неопределенно: в это время Чеботарев занимался выписками из летописей. По ходу его изложения это может относиться к 1782--1790 годам. Промежуток довольно значительный.
(48) Г-н Старчевский говорит, что он "сам видел несколько выписок из наших летописей, сделанных для императрицы". Но он ничего не сообщает об их содержании.
(49) Первый том истории Щербатова вышел в 1770 году, а следующие четырнадцать в разные сроки выходили до 1792 года.
(50) Различие этих договоров доказано в недавнее время г. Срезневским (см. статью его в "Известиях II отделения Академии наук", 1852, т. I).
(51) Как видно, это сделано было по убеждению императрицы, потому что даже в ее замечаниях на Стриттера мы находим обвинение в том, что он возобновил нелепые басни о мести Ольги древлянам, выброшенные из ("Записок о русской истории" (Старч., стр. 235).
(52) У Державина в стихотворении "На счастие" сказано о Екатерине:
Комедьи пишет, чистит нравы
И припевает: "хем, хем, хем".
Хем, хем -- это дедушкин кашель в "Былях и небылицах". Львов же в Объяснениях (ч. I, стр. 22) выдумал какое-то небывалое сочинение императрицы "Разговоры дедушкины" и притом еще палату с чутьем для чтения и обсуживания этого сочинения. Не знаем, есть ли правда в последнем известии, но первое совершенно ложно.
(53) "Исповедание жеманихи" напечатано в VIII части "Собеседника" при "Былях и небылицах" как их заключение, оно даже не отделено особою цифрою, как делалось всегда в этом журнале.
(54) При этом-то дедушка и закашлялся особенно сильно. Из этого можно видеть, какие беспорядки ему не нравились. Львов говорит, что он припевал "хем, хем" только при виде какого-нибудь беспорядка.
(55) В 45 No "С.-Петербургских ведомостей" 1784 года причиною такого изменения выставляется то, что "издателям известно, что некоторые из присланных сочинений до них не доходили". К этому прибавлено в No 50: "А чтобы не принять неблагопристойного, то сочинение при принесшем же и прочтется, и буде оно согласно с расположением "Собеседника", то и примется для напечатания, буде же противно, то возвратится принесшему". Следовательно, в это время главный издательский труд -- рассмотрение и выбор присылавшихся статей -- лежал уже не на княгине Дашковой, а на советниках Академии, которые, таким образом, были в то же время и цензорами статей.
(56) Ниже представлены некоторые соображения касательно трудов Козодавлева, помещенных в "Собеседнике". Из других же его произведений, отдельно изданных, известны: перевод поэмы Тиммеля "Вильгельмина", СПб.
|
|
|
|
|