|
|
| ::
|
Вследствие этого взгляда великий князь никогда не является виною междоусобий, но всегда решителем распрей, миротворцем князей, защитником правого, если только он следует внушениям собственного сердца. Как скоро он делает несправедливость, которую нельзя скрыть или оправдать, то вся вина слагается на злых советчиков, всего чаще на бояр и на духовенство.
При этом весьма странно рассказываются в "Записках" отношения Новгорода к князьям. Автор постоянно следит его историю, не пропускает ничего, не порицает новгородцев за своевольства, но не сообщает и их общественного устройства, отчего все новгородские события кажутся непонятными. Здесь даже не упоминается нигде о вече, а все происшествия представляются следствием замыслов некоторых, или говорится просто: новгородцы решили. Князьям приписывается слишком большое значение в Новгороде, а между тем рассказывается, как новгородцы прогоняли своих князей. Кажется, что автор как будто имел мысль, что князья сами были виноваты, не умели держать в руках беспокойных граждан. Так, под 1113 годом, говоря о печерской дани, которой не хотели платить новгородцы, автор замечает: "Писатели приписывают сие тому, что князь Всеволод Мстиславич, быв не токмо кроток, но и слаб, не содержал их в надлежащем порядке, оттого и своевольствовали" {"Соб.", ч. VIII, стр. 67}. Так и после описания того, как схватили, осудили и изгнали Всеволода из Новгорода, автор говорит, что великий князь весьма был недоволен Всеволодом, потому что "его неустройством" новгородцы до того дошли, что передались Ольговичам {Ibid., стр. 81.}. О Святославе Ольговиче сказано, что в 1140 году новгородцы, те, "кои остались верны князьям рода Владимира, предуспели выслать из Новгорода князя Святослава Ольговича" {Ibid., стр. 111.}, тогда как известно, что он принужден был бежать, опасаясь суда веча и мщения граждан за свои насилия. Следовавшие затем изгнания князей из Новгорода автор "Записок" рассматривает именно с той точки зрения, что одни были верны дому Мономаха, другие же не хотели хранить верности и искали других князей. Конечно, в отношении к главной мысли всего труда это было лучшее объяснение всех самоуправств веча новгородского.
Княжение Изяслава II рассказано чрезвычайно подробно и везде подлинными известиями летописей, которые отличаются особенным расположением к этому князю. Только тон рассказа, по обычаю, изменен, и опять в пользу великого князя. Например, узнавши о вероломстве Давидовичей, Изяслав посылает в Киев заявить об этом "народу"; в "Записках" же сказано, что он посылал известие к брату Владимиру, "который, яко наместник, ведал Киев в отсутствие великого князя, также ко митрополиту и тысяцкому киевскому", и эти уже решились "объявить об этом всенародно, дабы киевляне, не теряя времени, вооружиться могли" {"Соб.", ч. IX, стр. 68.}. Мирясь с Давидовичами, великий князь посылает за советом к брату, князю смоленскому, и тот отвечает -- по летописи: "Брат, ты меня старше, то как хочешь, так и делай; если же ты удостоиваешь спрашивать моего совета, то я бы так думал: ради русских земель и ради христиан мир лучше...",
|
|
|
|
|