|
|
| ::
|
", ч. XV, ст. VI.}, в "Прогулке" {"Соб.", ч. VI. ст. XV.}, в "Вечеринке" {"Соб.", ч. IX, ст. VII.}, во "Французской лавке" {Ibid., ст. III.} и пр. Не делаем выписок, потому что и без того слишком много выписывали; притом из этих выписок мы узнали бы нового разве только то, что тогда была мода носить дамам высокие каблуки, растрепанные волосы, румяниться и притираться, что были в употреблении:
Флер, креп, лино, цветы, и перья, и накладки {*}.
{* "Соб.". ч. XI, стр. 24.}
И здесь, впрочем, зло было слишком сильно, и "Собеседник" старался только уменьшить, а не истребить его. В статье "О личных прикрасах" он прямо сознался, что есть "необходимо нужное зло" {"Соб.", ч, VI, стр. 172.}.
Молодой человек тогдашнего времени при малейшей возможности отправлялся в вояж и прямо направлял путь свой в Париж. В дороге он ограничивал свою наблюдательность трактирами, честолюбие его удовлетворялось названиями сиятельства и светлости от трактирной прислуги; любознательность не шла далее покроя платья. В самом Париже изучал он модные лавки, гулянья, лореток и даже спектакли -- для того чтобы знакомиться с актрисами. Возвращаясь в отечество, он исполнялся горестию, что должен со слугами объясняться не по-французски и что нельзя между невеждами вести образованной парижской жизни. С полным презрением ко всему родному, с совершенным отсутствием серьезного образования, эти люди были уверены, что они обо всем могут судить очень дельно, и потому говорили обо всем решительным образом, пренебрегая все то, что видят дома, а решения свои считая выше всякой апелляции, потому что были в Париже. Так "Собеседник" описывает русских путешественников конца прошедшего века в статьях своих: "О воспитании" {"Соб.", ч. II, ст. II.}, "Просвещенный путешественник" {"Соб.", ч. III, ст. XVIII.} и "Путешествующие" {"Соб.", ч. XI, ст. IX.}. К этому можно прибавить характерную заметку мизантропа из "Записной книжки". "Молодой путешественник,-- говорит он,-- спешит в Париж, чтобы перенять разные моды и со вкусом одеваться, в Рим -- чтобы посмотреть на хорошие картины, в Лондон -- чтобы побывать на конском ристании и на драке петухов; но поговорите с ним о нравах, законах и обычаях народных, он скажет вам, что во Франции носят короткие кафтаны, в Англии едят пудинг, в Италии -- макароны" {"Соб.", ч. XIII, стр. 37.}.
Таким образом, не мудрено поверить, что в обществе царствовали величайшее легкомыслие, пустота и полное невежество в отношении ко всем вопросам науки и литературы. Просвещенный путешественник говорит, что он не крестьянин, чтобы ему интересоваться успехами сельского хозяйства и задачами политической экономии; что он не будет составителем календарей, чтобы ему заниматься математикой и физикой; что он не секретарь, чтобы тратить время на изучение прав народных. При господстве такого образа мыслей легко могло произойти то, что утверждает мизантроп: что если два человека с талантами в обширном городе встречаются, то так друг другу обрадуются, как двое русских, которые бы в первый раз встретились в Китае.
|
|
|
|
|